Любовь и страсть

Страстная любовь, особенно ценится поэтами. Один Шекспир со своими трагедиями чего стоит. Но можно ли поставить знак равенства между любовью и страстью? Любовь – это свет, добро. Любящий человек, прежде всего, ценит личность любимого. Желает ему добра и благополучия. Страсть – чувство темное и разрушительное. Как для носителя страсти, так и для того, кого он страстно любит.

Любовь-боль, рана, вулкан страстей, разрушающий все, что попадается на пути расклеенного потока страсти.

Понятно, почему страстная любовь интересует писателей. Есть закон художественного произведения. Конфликт нужен, столкновение. Без конфликта читать неинтересно. А уж если конфликт с надрывом, да с кровью, то и вовсе хорошо. Вот и гибнут страстные любовники пачками. Ромео и Джульетта. Тристан и Изольда. Или кто-то один из пары. Как Анна Каренина.

Кстати, Владимир Вольфович Жириновский, известный любитель наивных парадоксов, как-то заявил: «Ромео и Джульетта» очень вредное произведение, детям ни в коем случае читать нельзя. И про Анну Каренину тоже нечего читать. О чем там говорить? Чего ей, этой Анне, не хватало? Муж есть, любовник есть, сын есть. Ну, если надоело ей жить, пошла бы и с моста прыгнула или отравилась бы потихоньку. Нет, ей под поезд надо. Чтобы машиниста под суд отдали, а в поезде люди с полок попадали, покалечились».

Забавно сказано, но ведь верно! Что за идеал любви воспевается веками? Где оно, счастье и любовь? Только боль и страдание. А результатом такой любви будет смерть.

Получается удивительная вещь. Тысячелетиями болезнь, мания, зависимость преподносится и воспевается как чувство, дарованное свыше, как страстная любовь.

Книги, пьесы, фильмы, песни, в конце концов, переполнены историями о чувствах психологически нездоровых людей. Вечные страдания ради любви, зависимость и одержимость предметом болезненного чувства окружается восторженным ореолом. «Я умру, я за тебя умру», — надрывается Филипп Киркоров. Только вот зачем и кому он мертвый будет нужен? Склонность к суициду в чистом виде, или, как вариант, патологическая лживость. Что тоже не очень хорошо. Любовь людей настолько перегружена страданиями, что мы уже и не представляем, что кто-нибудь может любить и не плакать при этом.

Любовь, как бы странно это не звучало, чувство, направленное на объект любви, а не на собственную страсть. Получается, что любить по-настоящему, а не пылать страстью, могут только психологически здоровые люди. То есть люди, живущие в гармоничном согласии со своим внутренним миром и с миром внешним, окружающей средой. Такое гармоничное состояние достигается саморегулированием. То есть, способностью личности переключаться с одной деятельности на другую, управляя при этом своими чувствами, эмоциями. Плюс способность приспосабливаться к деятельности в благоприятной и враждебной обстановке.

Многочисленные примеры страстной любви рассказывают о том, как ведут себя люди страстно любящие свою страсть. Из-за этой любви они и убить могут. Того самого, «страстно любимого». Или, на худой конец, будут ему, любимому, жизнь портить изо всех сил. Примеров масса.

Классика: Хозе убивает страстно любимую Кармен. Действительно, чего она, с другими-то. Он ведь ее так любит. Как тут не зарезать?

Современность, правда, уже не первой свежести, но уж очень надоевшая: Болезненного вида молодой человек рыдающим голосом поет-рассказывает: «Ах, какая женщина, мне б такую…, — а потом долго и жалобно сокрушается, — не моя ты, не моя». Прямо-таки маленький мальчик в игрушечном магазине ноет, просит купить игрушку. Так жалобно просит, хочется дать… конфетку.

Кстати, психологи считают: основу «страстной любви», правильно называть ее любовью невротической, составляет болезненная привязанность к одному из родителей. Невротик остается на уровне ребенка всю жизнь. Внешне взрослый, чувствами он или она продолжают оставаться зависимым ребенком с неразвитой эмоциональной сферой. «Недолюбленный» в детстве, такой человек не может любить во взрослом состоянии. Он выбирает объект своей привязанности, наделяет его чертами матери или отца.

И… И дальше ничего хорошего получиться не может по определению. Образ, созданный в воображении невротика не имеет к реальной жизни никакого отношения. Несовпадение идеального образа страсти, с реальным человеком вызывает у невротика сильнейший стресс. Да что там стресс! Мир рушится, вселенная распадается.

Довольно часто можно услышать обвинения в адрес таких людей в эгоизме и себялюбии. Это не совсем так.
Эгоист как раз любит себя не слишком сильно, а совсем наоборот. Любит себя слабо. Поэтому он несчастен. Свое одиночество и свою слабость он стремится как-то компенсировать. Буквально требует любви к себе, тем самым этой любви препятствуя.

Итак, страстная любовь, воспетая и прославленная в веках, на самом деле не любовь вообще. Это форма болезни. И болезни серьезной, чреватой очень неприятными осложнениями. Так что, надо учиться различать действительную любовь от невротической «страстной», порой даже маниакальной зависимости.